Остров золотого шара - Страница 45

— Для меня? — возмущение просто зашкалило. — Ты трахнул эту девку для меня? Ты в своем уме? А-а-а, я поняла, ты просто придурок! — выплюнула Дита и снова попыталась подняться.

Васлав тут же вернул ее обратно, прижимаясь лицом к волосам и судорожно заговорил в ухо.

— Дита, послушай меня. Я понял, почему никогда не встречал тут похожих на тебя людей.

Потому что такие, как ты, тут не выживают. Никогда не выживают, понимаешь? Вы очень быстро гибнете, и это практически невозможно предотвратить. То, что выжила ты — это просто случайность, дикая, нелепая случайность… Все, что ты видела ночью, это просто ерунда. Все равно, как если бы я дрочил в ванной. Я же сказал, ты моя женщина. И только ты. Почему ты не слушаешь? Я же сказал, что…

— Да пошел ты со своими словами! — Дита дернула головой, пытаясь отодвинуться. — Не верю! Что мне твои слова? Ты сдал меня Хвосту! Ты только и делал, что мной пользовался. Пользовался моим страхом, безвыходным положением, неприспособленностью. Ты заставил себе верить, а сам…

— Послушай, — терпеливо продолжал Васлав. — Ты для меня…

— Заткнись! — Дита подняла руки и зажала уши. — Ни слова не хочу слышать! Ты все врешь! Ты врешь, ты врешь, ты врешь…

Она зажмурилась и судорожно повторяла одно и то же, не желая ничего слушать.

Она так упорно не хотела слушать, что даже не отреагировала, когда он поднялся и передвинулся к ее ногам. Когда поднял ее ноги, сгибая в коленях и расставляя в стороны.

Только когда по животу проехалась горячая тяжелая ладонь, Дита замолчала и открыла глаза. Усмехнулась.

— Теперь ты меня еще и изнасилуешь? Давай, почему нет? Ты же слабак! Трус!

Дита уставилась в потолок, равнодушная, будто все что бушевало внутри уже вылилось и оставило после себя только пустоту, которая будет заполняться еще долго. При условии, что Дита будет жить. Впрочем, она пока не собиралась умирать. Сейчас он ей попользуется и вполне вероятно оставит в покое, а потом она попробует сбежать еще раз. Если она сдохнет, то не тут. Не доставит Ваславу такого удовольствия.

— Ненавижу, — спокойно сказала Дита, когда почувствовала его пальцы в промежности. Он слишком тяжелый и когда начнет ее трахать, вряд ли получится его скинуть. И ударить его сейчас не получиться. Сил совсем нет. Она даже руку поднять не может. Дита попыталась отодвинуться, но Васлав тут же прижал ее к кровати, показывая, что дергаться не стоит.

Шире развел ноги. Дита зло вцепилась руками в одеяло. Сукин сын!

Она чувствовала, что он между коленей, одна рука гладила грудь, а вторая мягко ласкала клитор. Знает, падла, как обращаться, но я не буду думать о происходящем, решила Дита. Я буду думать о чем-нибудь другом. Об острове, где мне придется провести некоторое время в одиночестве. Об убежище, где оказывается, совершено не так безопасно, как утверждают.

Может история о штрафе вообще байка?

Рука с груди уползла вниз, останавливаясь на бедре. Палец прикасался к клитору круговыми движениями, заставляя дышать тяжелее. А потом, очень неожиданно, вместо привычного прикосновения пальца она ощутила совсем другое — легкое, влажное, тянущее…

Воздух вышел разом весь. Дита замерла, не в силах поверить в происходящее. Сердце колотилось, убеждая, что ей после сна мерещиться. Но это оказалось правдой. И когда она убедилась, что это правда, уже поздно было его останавливать, потому что тело зажило своей жизнью. Его язык скользил вокруг клитора, дразня легкими быстрыми прикосновениями, а после давал передохнуть, опускаясь вниз, к влагалищу, и возвращался обратно, широко захватывая всю поверхность вокруг клитора. И снова играл с ним быстрыми дразнящими движениями.

Дита ахнула. Очередное касание вдруг дернуло как удар током и отозвалось внутри туго натянутой струной. Почти сразу струны увеличились до неисчислимого количества. Это было ни на что не похоже. Какое-то необыкновенно острое наслаждение, чистое, концентрированное. И отказаться от него тоже было невозможно.

Ноги непроизвольно дернулись и Васлав тут же подтолкнул их, забрасывая себе на плечи, а руками обхватывая ее бедра. Этого оказалось мало, Дита не думая запустила пальцы в его волосы, крепко прижимая голову к себе крепче. Она больше ничего не соображала. То, что он делал, не походило ни на что испытанное прежде. А ведь казалось, ничего нового больше быть не может. Она подавалась навстречу его языку и не знала, чего ей больше хотелось, чтобы он продолжал или чтобы эта пытка, наконец, закончилась. А то, что это была самая настоящая пытка никаких сомнений не оставалось. Разве можно назвать иначе наслаждение, переходящее в боль оттого, что оно длиться и никак не хочет отпускать?

Оргазм тоже не походил на прежние. Он был вымученным и наступил только в тот момент, когда ему позволил прийти Васлав. Когда Дита сдалась и его попросила. Когда сама плохо соображая, чего именно просит, еле слышно прошептала: «Пожалуйста». Короткий, но острый, будто от его языка все тело пронзило что-то тонкое. Отголоски нового, необычного наслаждения все еще расплывались по ее животу, заставляя мелко вздрагивать, когда Васлав отцепил от волос ее руки и поднявшись, лег рядом, на бок, повернувшись к ней лицом. Дита смотрела на него и будто не видела. Васлав перегнулся через нее, взял одеяло за край и завернул вокруг Диты, как кокон. Потом придвинулся ближе, крепко обнимая поверх одеяла и притягивая к себе.

Дита молча лежала, уткнувшись носом ему в грудь.

— Попробуй только сбежать еще раз, — негромко говорил Васлав, тихонько целуя ее в лоб на линии волос. — И я тебя посажу на цепь. Прямо тут у кровати прикую, чтобы и шагу в сторону не могла сделать. Я не шучу. Ты никуда от меня не денешься, пора бы уже понять…